С самого начала Фриду посещало настойчивое ощущение, что добром дело не кончится.
Первым было письмо. Обычное такое электронное письмо с нейтральной темой и вежливым вступлением, предписывающее явиться к мэру в назначенный день и час. Фрида решила было, что это розыгрыш: на кой черт она могла понадобиться первому лицу Квинсмута? Да, влезла пару раз куда не звали. Но если бы все детали мэру были известны, стоило бы приглашать её в участок, а то и сразу в суд. Не на личную беседу.
Затем был звонок — не менее вежливый, но так же содержащий скрытый приказ, не следовать которому было бы... опрометчиво, как сказала бы идеально дрессированная секретарь мэра. Фриде казалось, что у таких людей внутри шестеренки, оставляющие после себя кровавое месиво из попавших между зубцами.
Сомнений не было, задница официально настала. Первым делом, конечно, стоило наведаться в поисковик.
Мэр — женщина, уже плохо. Нет-нет, с общечеловеческой позиции, конечно же, хорошо: видимая эмансипация грела душу не хуже паяльной лампы. Но изобразить клиническую кретинку перед дамой будет сложнее: дорога наверх должна была сделать ее специалистом по таким финтам.
Объясняться Фрида не любила. Лучше и проще уловить, чего ждет от тебя человек, а потом участливо протянуть ему недостающие кусочки паззла. Человек доволен: убедился, что мама была права и равных ему в дедукции не сыскать; Фрида довольна — от неё отстали. Чего ожидала мэр — черт знает.
Звонок раздался в понедельник утром. К вечеру вторника Фрида нервно мерила шагами кухню, будто надеясь, что краткий план беседы, записанный убористым почерком на старых обоях, обнаружится где-то в углу. Но на стенах даже паршивого номерка не было, только темные пятна плесени и непонятные желтоватые потеки. С досады Фрида разбила чашку и порезалась.
Девушка зашипела, прыгая на здоровой ступне в отчаянных попытках сохранить равновесие. После краткой, но кровопролитной борьбы с осколком, Фрида рухнула на удачно подвернувшийся стул. По крайней мере, теперь она вынуждена была некоторое время провести на одном месте. Саднящая ранка здорово возвращала к реальности.
Фрида завернула пострадавшую ногу на бедро и задумчиво оглядела перемазанную кровью пятку. Про туфли завтра можно было забыть, но не это было самым неприятным открытием. Подвернувшийся шанс побыть в состоянии относительного покоя помог почувствовать, насколько серьезно ситуация её доставала. Не заметить чертову чашку...
— Откуда она вообще взялась... — пробормотала девушка под нос, опуская голову на сложенные на столе руки. В последнее время она даже спала плохо: снилась какая-то муть, которую Фрида почти не помнила. Память о ночных приключениях хранила только растянутая футболка, которую к утру можно было отжимать.

Утром будильник почему-то не сработал, хотя Фрида точно помнила, что его ставила. Следующий час она металась по дому в почти бесплодных попытках привести себя в порядок. Ситуация осложнялась тем, что вещи распределились по дому случайным образом, и если расческа в хлебнице как-то отыскалась, то судьба плойки осталась неизвестна. Кое-как прибив распушившиеся волосы влажными руками, Фрида выскочила из дома в 12:37, и это был неплохой результат.

У турникета на входе Фриду ожидал последний гвоздь в крышку гроба: её действительно ожидали. При других обстоятельствах это было бы даже поводом для гордости. При значительно других обстоятельствах.
Свой бейдж Фрида получила ровно в два пополудни, практически вырвав его из рук секретаря. На ходу бросив скомканные слова благодарности, девушка рванулась вперед, успевая прихватить дверь за вошедшими. Раскрасневшиеся щеки выдавали её с головой.

После темного коридора кабинет мэра казался наполненным слепящим светом. Фрида замешкалась — сперва щурясь на свет, а потом... потом ей захотелось сию минуту провалиться на круг ада, содержащий особо безнадежных неудачников.
Ещё очень хотелось знать, за что боженька так её ненавидит. Фрида не была хорошей девочкой с восьмого класса, но это, черт побери, было слишком. По всей видимости, за жизнью Фриды следил не всепрощающий христианский Господь, а какая-то кровожадная тварь из языческого пантеона, изголодавшаяся по человеческим жертвам. И разве многого она хотела? Просто не оказываться запертой на неопределенный срок с этими двоими.
«Почему? Зачем? Как?» — висок изнутри царапали крючки вопросительных знаков.
Следовало успокоиться. Следовало дышать глубоко и постараться не делать глупостей.
Фрида заняла место на противоположной от парочки стороне стола, поближе к мэру. Если будет взрыв, она хотела оказаться в эпицентре: в конце концов, реши миссис Найвен давить, из этого можно состряпать материал. И какой! Это вызов, черт возьми.
Беверли заговорила. Недолгая и вкрадчивая речь мэра, очевидно, была крючком, верхом айсберга, хищное тело которого до поры таилось в черной прорве ледяного океана, движимого только подленькими политическими течениями. И Фрида попалась.
— Миссис Найвен, у нас три смерти за шесть дней. Три странных смерти. Людям нужны какие-то подробности, иначе они начнут придумывать сами — просто чтобы было, что обсудить. Здесь включается желтая пресса и описывает высадку инопланетян в центральном парке: почему нет? И люди верят, потому что официальные источники твердят, что все отлично, хотя на «отлично» не похоже. Создается информационный вакуум, который легко наполнить мусором. — девушка осеклась, и осознание собственной оплошности нашло отражение в мгновенно расширившихся глазах, снизу вверх глядящих на мэра. Выражение исчезло стремительно и почти бесследно, но Фрида ощущала, как холодеют пальцы. На кой черт она рот открыла, вообще-то?

Отредактировано Фрида Вудворд (2014-10-03 13:31:41)

«Серьезно?» — Джек вовремя зашел проверить почту; перед экранчиком допотопного лэптопа скопилось уже столько дыма, что мужчина едва ли не носом уткнулся в картинку с контейнером электронного сообщения. Опускалась ночь, все шло в общем-то неплохо, а тут такое известие! Наверно, кому-то не удастся поспать до утра, пока событие окончательно не выест мозг и не заставит устало повалиться на диван, даже не разложив последний. К порядку Грейвхуф вряд ли был приучен.
Стоило бы позвонить и спросить, не осчастливили ли Анну подобным же известием, но Джек подозревал: если его скво проводит эту ночь в одиночестве, значит, скорее всего, у нее дела поважнее, требующие одиночества. Хайда потянулся на стуле: спинка натужно скрипнула, но все же прогнулась под весом владельца, и квартерон смог взять с дальней тумбы телефон. С кнопочным набором было проще. Джек быстро набрал сообщение и отправил ассистентке.
«Занимательное выходит дельце. У тебя то же самое?» — и отбросил телефон обратно, не озаботившись, упадет ли средство связи обратно на столешницу или же грохнется на пол. Плевать! Когда готовится такое замечательное мероприятие, размениваться на мелочи не приходится. Мысль неожиданно пошла, и Джек придвинул к себе поближе скомканный блокнотик, в котором держал рабочие записи. Выполненные скорописью графитовые арабески могли обмануть кого угодно, но не создателя. Сощурившись, Хайда принялся запечатлевать доступные данные на компьютере. Ему показалось, что время для свершений пришло! Перед тем как вырубиться за столом, Джек набрал несколько страниц, которые поутру незамедлительно удалил. Будто и не сам писал вовсе.
Когда несколько лет назад он переехал в этот портовый город, что так сильно отличался от Санта-Моники или Беркли, от солнечной и неспящей Калифорнии в общем, получил в подарок от Саммер костюм. Чтобы переговоры с мистером Харди прошли успешно и хоть где-то ее сомнительного родственника не посчитали в конец распустившимся дебилом или вонючим хиппи, образ которого Джеки-бой поддерживал в прежние времена так старательно. Это достижение дизайнерской мысли, по мнению старшей сестры, Грейвхуф надел и на конференцию…Встречу, если быть точнее. Госпожа мэр хотела провести всё тихо, ей это почти удалось. В холле не обнаружилось издателя — человека, которого стоило бы позвать. Только Андерс, что тоже неплохо. Увидев подругу, Джек недовольно вскинул бровь и расслабил тонкий и длинный галстук. В монохроме, пусть и таком простеньком, даже не официальном, а несколько расхлябанном, в посеревшей рубашке и прожженном в некоторых местах пиджаке Грейвхуф походил на бедного студента.
— А она любит созывать всех пораньше, а? — кивнул он Анне, заметив ее буднично отсутствующий взгляд. — Забей. Вижу, тебе «хорошо спалось», скво.
Секретарша раздала присутствующим бейджи. У этой затейницы, как оказалось, было таких три. Деталь показалась журналисту странной, но виду он не подал, решив прикинуть, кого это госпожа Найвен еще умудрилась выпросить у издательства. Неужели Харди запаздывает? И будет ли шеф рад тому, что его сотрудники действуют в щепетильных ситуациях без ведома начальства?
«Может, у сильных мира сего нынче игривое настроение и лишние деньги в городской казне! Не индивидуальным заказом ли попахивает начало?» — принюхавшись, Джек, как обычно, ничего не обнаружил. Аналогия для него навечно была лишена смысла, и это обстоятельство спустя столько лет уже не расстраивало, наоборот, щедро одаривало исключительностью. Исключительным неверием.
Спустя несколько минут парочку нейтральным тоном пригласили в кабинет. Тот факт, что сегодня предстоит побыть в окружении женщин и только женщин, Джек принял только тогда, когда оказался наедине со своей протеже и мэром. Но беда, как известно…Ввалилась, запыхавшись, едва-едва успев в закрывающуюся дверь. И, что тоже было вполне разумно, удивленно воззрилась на присутствующих. Грейвхуф поприветствовал коллегу кивком, губы его растянулись в сардонической усмешке.
«Да у Харди совсем крыша поехала!» — стало понятно, что о гостях встречи не распространялись до последнего момента. Вот тебе и организаторская работка! Вот тебе и предназначение средств массовой информации! Джек повернул голову к Анне и, увидев, что девушка перебирает меж пальцев сигарету, поторопился мягко изъять папиросу из рук напарницы.
— Погоди ты, — шепнул квартерон,воспользовавшись повысившейся энтропией после прихода коллеги: стоило бы напомнить заблудшей душе Андерс о важности события. Пускай и не для нее самой, но, может, для тех, кто поблизости. Снизойдет, не сломается! Если Анна умудряется совмещать столь богатый наркоманский опыт с приличной и даже востребованной профессией, значит, потерпит отведенное на разговор время и сейчас, а потом может делать что угодно и как угодно, с кем угодно, благо Хайда был не из ревнивых.
Речь госпожи Найвен показалась понятной и разумной. Кто захочет, что бы на псарне, где этот некто является владельцем, с которой сыплется доход и средства на непосредственное существование, завелись волки, которые ничего не дают, напротив, уничтожают, разрушают все, что было устроено с большим трудом? Но, верно, то была неподходящая аналогия...
«Курятник с лисицей…Улей!» — Джек звонко цокнул языком, едва Анна закончила свою тираду. Предыдущее выступление девушки из….черт-ее-разберет-какой-колонки не походило на желание задержаться в издательстве Харди подольше.
— Мои коллеги несколько взбудоражены случившимся, миссис Найвен. Мы просим прощения.
Он сложил руки на столе и переплел узловатые пальцы в «замке», после чего снова поднял взгляд на мэра.
— Если продолжать в таком духе, то город превратится в осиное гнездо, — мужчина склонил голову набок. — И нам это хорошо известно. Но если вопрос так важен, почему же вы решили, что мы именно те люди, какие нужны для выполнения этого дела? Есть редактор — без его участия статья в печать не попадет. Если он скажет, что нам не следует это выкладывать, мы и не будем.
Грейвхуф обвел изучающим взглядом присутствующих. Протест обеих журналисток его несколько удивил, нечего скрывать, но зачем же сразу выдавать хозяйке курятника свои первоначальные намерения? Кстати, сам Джек видел во всем отличный повод поквитаться.
— К слову, миссис Найвен, я самолично видел обезглавленное тело, и если бы хоть кто-то объяснил мне, что же произошло с несчастной…Наши хранители правопорядка работают так, как им угодно, считают нас расходным материалом, отсыпают в наш адрес всякие гадости. Агрессия сотрудников полиции говорит о том, что всему городу угрожает опасность! Либо кадры попались на редкость некомпетентные, с этим тоже не мешало бы что-то сделать. Такими темпами и «Квинсмут Гералд» начнет сочинять баечки...Вам есть, что предложить, чтобы решить эту проблему?
Джек развел руками.
— Скажите, что нам дать людям!
«А еще лучше — заплатите!».

Отредактировано Джек Грейвхуф (2014-10-03 13:52:16)